Легенда, которая всегда актуальна.
Сотый мяч в чемпионатах России Веретенников забил «Локомотиву» летом 1997–го. В нашем семейном архиве сохранилось фото, снятое на Polaroid через секунду после гола. Размытость подчеркивает эмоциональность момента – снимали-то, вскакивая с места.
Президент «Ротора» Горюнов отметил событие ярче: после игры повесил на шею Веретенникова золотой кулон, трижды поцеловал и назвал лучшим футболистом России. Подбежавшие игроки схватили Олега и стали качать.
Сотый мяч в карьере он забил годом ранее. Увидев потом заголовок «Веретенников вошел в Клуб Федотова», мой друг Игорек расстроился. В футбольные нюансы он не вникал и подумал, что Олег ушел из «Ротора» в другой клуб (сын Григория Федотова тренировал тогда ЦСКА).
Осенью 2001–го Веретенников последний раз забил в Премьер–лиге и еще 20 лет оставался ее лучшим бомбардиром. Сегодня он помогает Слуцкому в «Рубине», а выходные проводит в Волгограде, ставшем родным.
Мы поговорили с Олегом о легендарном ударе с левой, европейских приключениях «Ротора» и борьбе за клуб в роли тренера.
Первый тренер Веретенникова работал на заводе, во Вьетнаме Олег продавал солдатские рубашки
– Сейчас некоторые тренеры запрещают игрокам бить по воротам после тренировки (лишняя нагрузка на мышцы, риск травмы). Как с этим в «Рубине»?
– У нас футболисты с большим желанием остаются после тренировки, но занимаются ударами под четким контролем. На самотек это пускать нельзя – иначе и правда можно получить травму.
– А вы как отрабатывали удар с левой?
– Еще в детстве, в Ревде, постоянно бил по воротам – в том числе по гаражным. А 4–5 раз в неделю занимался у Валерия Александровича Соколова, который увидел меня в школьном спортзале и позвал в клуб «Юность». Он непрофессионал, но невероятно любил футбол и тренировал нас после работы на заводе. Я очень ему благодарен – он увидел во мне задатки футболиста.
Потом я во всех командах исполнял стандарты и уделял им много внимания. Правда, когда играл в «Роторе», тренировочных стенок еще не было. Партнеры по команде не горели желанием стоять для меня в стенке после тренировки. И я просил вратаря располагаться так, будто стенка все же есть, и бил, бил, бил.
– А вратари не отказывались?
– Нет, тренеров вратарей тоже еще не было, так что им и самим было полезно поработать лишние полчаса.
– Ваш знакомый Александр Ещенко говорил мне: на армейском турнире во Вьетнаме, в 1989–м, вам пообещали такой приз за победу, что у соперников не было шансов.
– Обыграв в финале венгров, мы получили двухкассетный магнитофон Hitachi. По тем временам – большой приз. Еще по совету старших привез во Вьетнам на продажу солдатские рубашки. В итоге хватило на еще один магнитофон, который в нашей стране считался диковинкой. Я продал его и жил какое–то время на эти деньги.
– Почему в молодости не закрепились в ЦСКА?
– Начнем с того, что попал туда не по доброй воле. Вот и рвался назад: провел одну игру на Кубок и сбежал. Но меня вернули и перевели в ЦСКА–2. Оттуда уже перешел в ростовский СКА. Забил там под тридцать мячей и получил много предложений от других команд.
Собирался в «Ростсельмаш», но там тянули с ордером на квартиру, а у меня жена беременная. Терпение лопнуло, и я вернулся в Екатеринбург.
– Где познакомились с женой?
– В Верхней Пышме, где играл за МЦОП. Туда собирали перспективных призывников со всего Урала.
Перед игрой с «МЮ» Олег искал в магазинах Манчестера качественные бутсы
Тот же Ещенко, назвавший в честь Веретенникова сына, вспоминал: «Пока в моей волгоградской квартире делали ремонт, мы жили у Вери. Однажды мы с его женой Ларисой и моей Таней поехали в магазин, а Олег с двухлетним сыном Пашей остался дома. Возвращаемся – полный двор милиции. Олег жил на втором или третьем этаже, но уже на первом все было в крови. Лариса сознание потеряла – Таня ее подхватила.
Олег потом рассказал: в дверь постучали по–футбольному – тук–тук–ту–ту–тук. Он решил, что это мы, и открыл. А там трое в масках. Сыну брызнули в глаза из баллончика. Одного Олег успел ударить, а потом его начали лупить по левой ноге, которой он чаще всего забивал (он же пришел из «Уралмаша», которым управляла одноименная группировка).
В первую ночь я сидел с Олегом, как нянька. Он лежал на полу в гипсе. Потом два года не ездил с «Ротором» в Екатеринбург. В остальное время его сопровождали два охранника. Селились в соседнем номере и ездили с Верей на игры и тренировки. Позже Горюнов встретился с человеком из «Уралмаша». Помирились на кладбище, где был похоронен брат одного из руководителей группировки».
– После нападения на вас в 1992–м труднее было восстановиться физически или психологически?
– Как вам сказать… Когда рука сломана в двух местах, а нога вся синяя и необъятных размеров, это тяжело и психологически, и физически.
– Чем запомнились первые матчи за «Ротор»?
– На первую игру – со «Спартаком» в манеже ЦСКА – меня почему не смогли не заявить. Пришлось сидеть на трибуне. Зато через неделю разгромили дома «Зенит» 6:1, и я забил два мяча. Один из них – с дальнего штрафного.
Первый сезон в «Роторе» получился скомканным. Команду собрали с нуля, и нам требовалось время, чтобы понять друг друга. Потом пришел тренер Сальков, скомпоновал нас и вывел в еврокубки.
– Сильные качества Виктора Прокопенко, сменившего Салькова?
– Хороший мотиватор, а тренировки строил на том, что мы делали в игре – быстрые переходы из обороны в атаку и обратно. Тактически он был хорошо подкован. Каждый игрок знал свой маневр и был классно готов физически.
Не скажу, что мы с Прокопенко были в очень близких отношениях. У нас случались конфликты, но как игрок «Ротора» я всегда старался выполнять его требования. Вражды точно не было, мы нормально общались.
– В Кубке УЕФА–94/95 вы начали с победы над «Нантом» 3:2. Как тогда проявлялась разница между нашей лигой и еврокубками?
– «Нант» лидировал в чемпионате Франции. Имел в составе Макелеле, Карамбе и других сборников. Веселая, быстрая команда, но в скорости мы не уступали. Может, даже превосходили физически. Но не хватало изюминки, которая была у них.
В «Нанте» было много звезд, умевших в одиночку решить эпизод. В ответной игре наш защитник Сергей Нечай практически не отпускал их лучшего бомбардира Николя Уэдека, но тот все равно как–то умудрился забить затылком.
– Игрок «Ротора» Александр Беркетов рассказывал мне, что через год – в Манчестере, когда повели 2:0 – защищались даже атакующие игроки.
– Да мы и так всегда отрабатывали в обороне. Это миф, что нас от чего–то освобождали. Другое дело, что в середине второго тайма «Манчестер» прижал нас к воротам. Мы почти всей командой находились за линией мяча, но все равно выбегали в контратаки и находили моменты.
– Почему перед игрой вы искали в Манчестере новые бутсы?
– Хотел купить хорошую модель Mizuno. К сожалению, не нашел. Может, не в те магазины заходил.
– Могли потом выйти в 1/8 Кубка УЕФА?
– С «Бордо» Зидана мы неплохо играли во Франции, но столкнулись с не очень квалифицированным судейством. Нам не по делу поставили пенальти, и мы проиграли.
Через два года встретились в 1/16 финала с «Лацио». Я где–то читал, что после 0:0 дома мы «безвольно проиграли» в Риме 0:3. Но, пересмотрев потом ответный матч на диске, я даже удивился, как хорошо мы играли. Создали много моментов, но не справились с мировыми звездами – Казираги, Синьори и Манчини, забившим сумасшедший гол.
– «Ротор» тогда был на пике популярности. Что дарили болельщики?
– Однажды нарды подарили. Но я этого дела не любитель, оставил на базе – чтоб играл кто хочет.
– Со «Спартаком» тогда конкурировала и «Алания», но, кажется, волгоградскую команду в стране любили больше, чем осетинскую.
– Может, и есть такое. Не буду этого отрицать. К «Ротору» во всех регионах на удивление хорошо относились, везде тепло принимали.
– Михаил Осинов мне говорил, что покинул благополучный «Маккаби», потому что «бредил «Ротором»: «Нравилось, что клуб бросал вызов москвичам. Даже в Израиле смотрел их матчи. Тогда это была команда европейского уровня».
– Игроки к нам охотно шли – это правда. Все–таки мы боролись за чемпионство и пять лет подряд играли в еврокубках. Добавлялось по одному–двум качественным игрокам в год: Осинов, Олеников, Захарчук. Правда, пробиться в наш состав было очень тяжело.
Главный талант, у которого не пошло в «Роторе», – Алексей Бахарев. Прекрасная техника, левой ногой делал что–то невероятное, но в Волгограде не раскрылся. Зато долго потом играл за «Шахтер».
Другой пример – Алексей Герасименко. Из–за высокой конкуренции в «Роторе» ему было тяжело показать себя. Но через несколько лет он попал в сборную России и в киевское «Динамо». Много всего выиграл.
– Против кого в России игралось труднее всего?
– Были жесткие защитники, которые могли в любой момент ноги тебе оторвать, но выделю не игрока, а команду – московское «Торпедо». С ними у нас в плане результатов были сложные отношения.
Веретенников играл в футбол с заключенными и хотел вернуться из Европы в «Ротор»
– Вы ведь забивали не только левой?
– Когда закончил, получил от кого–то диск с подборкой голов и сам удивился, сколько забил правой.
Летом 1996–го я получил серьезную травму в игре с Бразилией. Стало некомфортно работать левой ногой и целый год больше внимания уделял правой.
– В чем заключался дискомфорт?
– Было очень больно бить левой. В игре–то все равно бил, но в тренировках – по рекомендации врачей – нагружал ее меньше.
– Матч с Бразилией – ваш долгожданный дебют в сборной. В каком состоянии к нему подошли?
– В не очень хорошем. Мы в том году участвовали в Кубке Интертото, играли два матча в неделю, и я мог в любой момент травмироваться. Так и вышло. После не очень порядочного удара бразильца по опорной ноге.
– Президент «Ротора» Горюнов несколько раз возил игроков в тюрьму. Чем там занимались?
– Не любитель таких поездок, съездил только раз. Мы там сыграли матч с заключенными на небольшой площадке. В следующий раз я не поехал, кажется, еще и потому, что был в сборной.
– В ней с кем–то из спартаковцев подружились?
– Близко – нет. С большим уважением всегда относился к Илье Цымбаларю, тепло общался с Рамизом Мамедовым. Ну, и с Юрой Ковтуном мы еще в конце восьмидесятых играли вместе в Ростове – до сих пор поздравляем друг друга с днем рожденья. Мы же родились в один день. И в один год.
– В 1998–м вы забили «Шиннику» пять мячей. Самая яркая деталь того матча?
– Я тогда нанес шесть ударов по воротам. Среди них – штрафной и пенальти. В общем, показал неплохую реализацию.
А в предыдущем сезоне забил сотый гол. Причем земляку – Александру Подшивалову. Он тоже воспитанник «Уралмаша». Тот мяч принес нам победу над «Локомотивом».
Всегда вспоминают про мои голы, но я ведь и голевых передач много отдал. Например, защитникам Нечаю с Геращенко, когда они приходили в чужую штрафную на угловые. Для меня голевой пас равносилен забитому мячу.
– В Грецию вы уехали в 30 лет. Верно ли, что в том возрасте вы уже не хотели покидать Волгоград?
– С одной стороны, на пороге тридцатилетия ты уже не видишь смысла что–то менять. С другой, тогда уже немного надоело безденежье в «Роторе», постоянные задержки зарплаты. Сезон–1999 получился неудачным, ушли многие лидеры, испортились отношения с клубным руководством.
Что скрывать, у меня были очень хорошие предложения от российских клубов. Интересные и финансово, и в плане футбола. Возможно, я ошибся, не сменив клуб внутри нашей лиги.
– Первый матч за «Сокол» после возвращения из Европы вы провели в Волгограде. Как это было?
– Я тренировался только два–три дня и не был готов физически. Вроде договорились, что сыграю тайм за дубль, но в итоге я провел 90 минут за основу. Еще и жара – было очень тяжело. Но «Сокол» победил 2:1.
– Не все болельщики «Ротора» обрадовались такому возвращению?
– Был и негатив, но я до последнего говорил руководителям «Ротора», Горюнову и Шоху, что хочу играть в Волгограде, не хочу никуда уезжать. Но никаких ответных действий не последовало. Время поджимало, и я ушел в «Сокол».
Веретенников и сегодня смотрит матчи «Ротора», а Дзюбе желает еще больше голов
Сотый гол в высшей лиге Олег забил с паса Беркетова. Весной 2021–го Александр сказал: «Все футболисты «Ротора» 90–х до сих пор переживают за клуб. Даже Вова Нидергаус смотрит в Германии все матчи и постоянно пытается выяснить, как дела в команде. Недавно я советовал Веретенникову: «Держись за Слуцкого. Он всегда будет при работе». А Олег мне в ответ про беспокойство за «Ротор».
У человека все хорошо в «Рубине», сказочные условия, а он все равно следит за «Ротором», волнуется. Думаю, если позовут — снова вернется. Потому что переживает всей душой за команду, город и болельщиков».
– Вы несколько раз возвращались в «Ротор» как тренер. Когда было особенно тяжело?
– В «Роторе» всегда работаешь как на вулкане. После вылета из ФНЛ в 2010 году был хороший период. Все работали в унисон, как в девяностые.
А самое тяжелое – когда не по спортивному принципу ушли во вторую лигу, и я возглавил команду. Собрали местных ребят, согласившихся на мизерные условия, и добились хорошего результата: весной 2015–го – после всего одного сбора – попали в финальную шестерку. И нас закрыли.
Очень неприятное впечатление осталось от вице–губернатора Василия Галушкина. Нельзя себя так вести. Говорил одно, а за спиной делал другое. По его просьбе я уговорил игроков пойти на 50–процентное сокращение долгов. Сказал Галушкину: «Большинство согласно. Давайте не будем снимать команду. Останемся во второй лиге». Мне ответили: «Да–да–да».
В итоге мы вернулись откуда–то с победой и узнали, что клуб не будет играть во второй лиге. Мне сказали: «Заявимся в КФК, но ты будешь тренером». – «Только с условием, что мои помощники останутся». – «Хорошо».
Игроки, узнав об этом, заявили: «Если ваш штаб остается, то и мы никуда не уйдем». Через несколько часов меня вызвали в администрацию: «Все твои помощники будут уволены». – «Тогда и мне с вами не по пути».
В «Ротор» я вернулся только через несколько лет.
– Перед возвращением вы еще и во Владивостоке намучились. Не разочаровались тогда в тренерской работе?
– Нет. Хотя, когда мы пришли в «Луч» игрокам не платили полгода. Ни зарплату, ни премиальные. Потом вроде все уладили, 2–3 месяца поплатили и резко прекратили. Нас даже выселили из гостиницы, где базировалась команда. Работать в таких условиях тяжело, но разочарования нет и не будет. Воспринимаю эти сложности как большой опыт.
– Полгода в «Уралане» со Слуцким – как это было?
– Тоже полезный опыт. Экзотика. Было несколько матчей, когда не набиралось 11 человек. Иногда в атаку выходил второй вратарь. Леонид Викторович относился к этому с юмором, и невзгоды отходили на второй план. Смеялись, переодевались и шли на поле. Даже выходя вдевятером, показывали достойную игру.
Помню, на тренировку перед игрой с «Химками» пришло только семь или восемь игроков. Думали, не наберем народ, но люди подтянулись и мы умудрились победить в гостях 2:1.
И так перед каждым выездом – то нас восемь, то десять. Однажды до последнего ждали, когда Олег Кузьмин приедет в аэропорт (чтобы набралось 11 человек), и улетели в Читу.
– Помогая Слуцкому в Казани, все так же следите за «Ротором»?
– Переживаю – это же не чужой мне клуб, 30 лет живу в Волгограде. Если есть время, смотрю матчи. Знаю, на каком сейчас месте команда, сколько очков. К тому же в структуре клуба работают мои друзья – Виталий Абрамов и Андрей Мишкевич.
– «Ротор» вылетел из РПЛ из–за гола Деспотовича с пенальти на 93–й минуте. Драма?
– Для «Ротора» – да. Мы свою задачу выполнили, а они – нет. Так сложилось. После игры подошел к знакомым игрокам «Ротора» – Лехе Щеткину и Олегу Алейнику. Перебросились парой фраз. Постарался их подбодрить.
– По голам во всех турнирах Кержаков обогнал вас в 2013–м. Дзюба в РПЛ – сейчас. С какими эмоциями теряли лидерство?
– Ни зависти, ни злости – только радость за ребят. Любые рекорды когда–то превосходятся. Саша уже тренер, а Артему желаю забивать как можно больше. Только не «Рубину».
